ИЗ ИСТОРИИ СОБАКОВОДСТВА...
А. Мазовер
Россия издревле располагала большим поголовьем собак. Собаки охраняли большие очаги, служили средством передвижения для народов Севера. Известно, что все свои полярные экспедиции Амундсен осуществлял с нашими колымскими лайками, хотя доставка их была трудной, длительной и стоила больших денег. Для освоения Аляски американцы вплоть до 20-х
годов нашего века вывозили собак с Колымы. По-своему мудро, с вековыми зоотехническими традициями создавали породы пастушьих собак народы Кавказа и средней Азии, у которых разведение собак было связано с основным занятием местных жителей - скотоводством.
Разводили пастушьих собак некоторые помещики-скотоводы. Помещик Фальцфейн в Аскании-Нова культивировал южнорусских овчарок. Его собаки демонстрировавшиеся в те времена на выставках, получали высокие оценки. Большое впечатление произвела группа русских овчарок на международной выставке в Париже. Славились пастушьи собаки известного овцевода Мазаева на северном Кавказе.
В городах и поместьях имелись дорогостоящие собаки - доги, бульдоги, сенбернары, а позднее доберман-пинчеры, в основном приобретённые за границей.
Более двухсот лет существовал в Москве "охотницкий" рынок, где собирались любители животных и природы. На Лубянку, а позднее на "Трубу" приводили собак "на показ", "на похвальбу". Это была своеобразная выставка, где любитель-собаковод учился различать породы, сравнивал собак, подбирал производителей, приобретал щенков.
Охотничье собаководство насчитывает не одно сотню лет, оно оказало своё влияние на служебное собаководство, которое возникло в 90-е годы XIX века.
В 1904 году появились немецкие овчарки, использовавшиеся в качестве санитарных собак. Их приобретали непосредственно через Ж. Бунгарца (Германия) - основателя этой службы. В 1908 году создаётся Российское общество поощрения применения собак к полицейской и сторожевой службам. Участие в нём полиции не помогло сделать это общество массовым и популярным. В период своего расцвета оно насчитывало всего около 300 членов по всей России, главным образом крупных чиновников и полицейских. Это общество открыло в пригороде Петербурга школу и питомник собак. Там обучались на 3-х месячных курсах полицейские и жандармы, а позднее и солдаты.
Для военных целей в старой России собаки почти не применялись. Отдельные офицеры держали собак в частях, у себя, в основном для караульной службы. В 1904 году международный Красный Крест подарил русской армии санитарных собак породы эрдельтерьер. В 1911 году при одном из полков построен питомник, где собак обучали службе связи. В отчёте того времени сообщалось, что лучшей породой, наиболее выносливой и приспособленной для военных целей, является эрдельтерьер. Но к началу первой мировой войны военные собаки в русской армии всё ещё не использовались. Однако, учитывая их успешный опыт работы в германской армии, союзники, в том числе и Россия, начали водить в сои армии собак для санитарной, сторожевой служб и службы связи. Советское служебное собаководство, по существо, создавалось заново.
После окончания гражданской войны в стране формируются государственные школы и питомники собаководства, в 1923 году - Центральные курсы инструкторов, готовившие пограничников и собак для пограничной службы. Позднее они были переименованы в Центральную школу служебного собаководства пограничных войск. В том же году открылась центральная школа-питомник собак-ищеек отдела уголовного розыска административного управления НКВД.
В 1924 году приказом Реввоенсовета в подмосковном посёлке Вишняки основан "Опытный питомник военных и спортивных собак РККА" для применения их на сторожевой и службе связи. Вскоре были созданы окружные школы в Смоленске, Тбилиси, Ульяновске, Ташкенте.
В начале своего существования школы испытывали большие трудности. Отсутствие в стране поголовья служебных собак затрудняло комплектование школ, а закупаемые в Германии собаки были мало приспособлены к нашему климату, часто болели чумой, а в то время особенно опасной из-за отсутствия лечебных средств. Собак закупали не специалисты, поэтому среди хороших экземпляров часто попадались посредственные и даже просто непригодные. О собаках отечественных пород не имелось почти никаких данных.
Не было у нас в достаточном количестве и специалистов служебного собаководства.
Из старых специалистов в работе участвовали немногие. Среди них следует назвать известного собаковода К. Бондарюка. Его последним детищем был ныне существующий племенной питомник завода имени Ухтомского (Москва). К. Бондарюк долгое время был общественным инструктором в Московских и областных клубах. А. Щуплов явился одним из организаторов Воронежского клуба служебного собаководства. До последних лет активно участвовал со своими собаками на выставках А. Лаврентьев - тоже старейший собаковод.
В армии в качестве дрессировщиков работали в то время старейший цирковой артист Кемпе и В. Языков, очень способный специалист, служивший до этого в Ленинградском питомнике уголовного розыска. Позднее Языков более 10 лет руководил учебной работой в значительно выросшей к тому времени Центральной школе пограничных войск. Труды его по теории и методике дрессировке собак легли в основу всей отечественной системы дрессировки.
В Центральной школе собаководства РККА (так вскоре был назван опытный питомник военных собак) работали дрессировщики Б. Ланцов, С. Синельщиков, К. Голиков, И. Цветковский, В. Голубев, П. Новиков и др.
3 апреля 1925 года состоялось первое общее собрание любителей-собаководов. При Всеохотсоюзе 11 апреля 1925 года учреждается секция любителей доберман-пинчеров и немецких овчарок.
Одним из первых начинаний секции (1925), способствовавшим её популярности, было создание своего печатного органа - журнала "Собаководство и дрессировка", который издавался до 1923 года.
Вскоре после организации секции всех владельцев собак пригласили на совместную прогулку в Петровский парк (понятие "выводка" тогда ещё не бытовало). Присутствовало около пятидесяти владельцев с собаками.
Задачу подготовки специалистов решали школы собаководства, но приобретать и далее собак за границей, расходуя валюту, было невозможно. Быстро развести нужное количество собак в питомниках тоже трудно. Тогда специальная комиссия, состоявшая из начальников школ и госпитомников, пришла к выводу, что создать своё поголовье собак можно лишь при широком участии населения страны. Так были найдены точки соприкосновения интересов государства и владельцев-любителей. Объединение усилий секции и государственных питомников укрепило кадры собаководов, сделала более целеустремлённой их работу.
Для популяризации дела и привлечения новых средств решили провести в сентябре 1925 года в Москве первую Всесоюзную выставку собак - ищеек и сторожевых пород. Она состоялась на территории первой Всероссийской сельскохозяйственной выставки.
Вызывает удивление энергия небольшой группы энтузиастов, сумевших в короткий срок развернуть большую всесоюзную выставку. Собак разместили в красиво оборудованных павильонах, территорию украсили. На выставке было представлено более трёхсот собак. Ценные призы победителей выставлялись для общего обозрения. О выставках писала пресса. Особый интерес зрителей вызвала демонстрация работы собак. Пятьдесят собак и Центральной школы-питомника НКВД выполняли приёмы общего курса дрессировки. Курсанты школы РККА показали "бой" с дымовой завесой и стрельбой. Работа военных собак при этом выглядела очень эффективно. Выставка принесла значительный доход, позволивший секции расширить свою работу.
Секция быстро росла, увеличивался интерес общественности к служебным собакам. Большое значение имел переход секции во вновь созданное оборонное Общество - Осоавиахим (1928 год). Патриотическое общество помогло секции определить организационные формы, сделало её массовой, придало всей её работе оборонное направление.
Центральная секция служебного собаководства Осоавиахима СССР развернула значительную агитационно-массовую работу, разъяснила общественно-полезную роль служебного собаководства, доказывала, что занятие собаководством - не праздная забава, а нужное оборонное дело. Кроме выставок, широко использовали показ работы служебных собак. Выступали дрессировщики из госпитомников, так как любители ещё не имели обученных собак. В показательных выступлениях принимало участие до сотни и более собак. Выступали на ипподроме на больших стадионах, и, кроме популярности, это приносило секции также денежные средства, необходимые для дальнейшего развития дела.
Со временем и любители стали участвовать в массовых мероприятиях. Члены секции выезжали со своими собаками на фабрики и заводы, проводили беседы, показывали работу собак, создавали кружки служебного собаководства при местных ячейках Осоавиахима.
Иногда собак показывали прямо на московских улицах. Любители и работники госпитомников назначали сбор и проходили, демонстрируя своих собак по маршруту: площадь Революции - площадь Свердлова - Неглинная улица - Цветной бульвар. Тысячи прохожих с интересом наблюдали необычное шествие. Такие же показы собак проводили в Ленинграде, Ростове-на-Дону, Киеве, Ярославле, Харькове и других городах. Был создан так называемый "рабочий фонд". Каждый член секции сдавал в его распоряжение шестого щенка из помёта, которых затем бесплатно вручали рабочим через фабричные и заводские ячейки Осоавиахима.
Это хорошее начинание позволило вовлечь в ряды секции значительное число рабочих. Тогда же были составлены методические указания, направляющие служебное собаководство: "Положение о кружках по породам" (теперь секции по породам), об экстерьерах, судьях, ассистентах и стажёрах; правила выставок, выводок, испытаний и др.
Собаководы активно включались в проводимые Осоавиахимом "Недели обороны".
С 1928 года началась запись служебных собак во Всесоюзную родословную книгу. Тогда же открылись курсы экспертов. До этого специалистов приглашали из-за заграницы, да и вообще считалось, что экспертами могут быть лишь "избранные", обладающие "особым глазом", копившие знания десятилетиями. У нас впервые начали готовить экспертов в учебном порядке. На новые курсы отобрали специалистов, уже имевших опыт племенной и судейской работы по собаководству. Преподавали на курсах специалисты и учённые П.М. Иловайский, С.Н. Боголюбский, Н.А. Ильин и другие.
К этому времени Центральная секция служебного собаководства уже располагала 38 филиалами в крупных городах, с которыми поддерживалась тесная связь.
За 1929 год провели 39 выставок. На 37 учебных площадках проходили курс дрессировки 400 собак.
Возникла необходимость пересмотреть направление селекционной работы. Основное поголовье в Москве и Ленинграде составляли доберман-пинчеры. Но было очевидно, что государственным питомникам нужна другая, универсальная и выносливая порода собак - немецкая овчарка. Разведение этой породы вызвало некоторые трудности. Практическую помощь в племенном деле оказывали госпитомники, предоставляющие секциям для вязок своих лучших производителей.
Неоднократно поднимался вопрос об изучении отечественных пород служебных собак. Инициатива здесь принадлежала Центральной школе РККА, которая позднее была названа Центральным научно-исследовательским институтом (НИКИ РККА). Там под руководством профессора Н.А. Ильина проводилась большая и разносторонняя научно-исследовательская работа. Институт посыл специальные экспедиции в Коми АССР, на Урал, в Тиманскую и Большеземельную тундру, на полуостров Ямал для изучения и приобретения лаек, которых готовили для служб связи и санитарной. Привозились также отдельные экземпляры кавказских и среднеазиатских овчарок.
Много внимания Центральная секция уделяла созданию служебного собаководства в сельском хозяйстве. Оно остро нуждалось в пастушьих собаках для охраны стад от волков. Эту инициативу секции сразу же оценил и поддержал Наркомзем СССР. Многие организации заключали договоры с ЦС Осоавиахима на получение щенков. Строились питомники, открывались школы пастушьего собаководства с племенным питомником и большим научным отделом. Там готовились кадры инструкторов, чабанов, зоотехников, разрабатывалась методика дрессировки пастушьих собак.
В системе НКЗ СССР учреждаются государственные племенные рассадники: Крымский, восстановивший и размножавший породу южнорусских овчарок; Сигнахский госплемрассадник в Грузии, проводивший селекционную работу с кавказской овчаркой; Ленинградский, поставлявший немецких овчарок в колхозы своей и смежных областей. В совхозах создавались питомники.
Внедрялась караульная собака для охраны промышленных предприятий. Была организована Центральная школа-питомник служебных собак при Управлении военизированной охраны (ВОХР) Наркомтяжпрома.
Большие питомники служебных собак создали Наркомат путей сообщения, Гражданский военный флот, крупные заводы Москвы и Ленинграда.
Наличие в стране больших научных центров по собаководству (кинологическая лаборатория Всесоюзного института животноводства, научные отделы при школах - военной, пограничной и пастушьего собаководства), укомплектованных хорошими специалистами, позволило по научному поставить племенное дело и обосновать методы дрессировки. Были изучены собаки отечественных пород Севера, Кавказа, Средней Азии, Казахстана, Киргизии, Крыма, Бурят-Монгольской АССР.
В 1933 году проходил сбор средств на танковую колонну Осоавиахима. Московские собаководы внесли деньги на постройку танка и самолёта, которые так и назывались "Московский собаковод".
Сильнейшим средством агитации не только за служебное собаководство, но и за само оборонное Общество Осоавиахим были в том время массовые пробеги упряжек.
Старт первому такому пробегу был дан ещё 25 февраля 1930 года в Архангельске. Его организовал ЦС Осоавиахима и Комитет по содействию народам Севера. В январе 1931 года состоялся Большой Северный пробег на 2500 км и в феврале - пробег камчатских лаек по маршруту Свердловск - Москва протяжённостью 4 тыс. км. В 1932 году Центральная секция Осоавиахима развернула Большой Всесоюзный Звёздный пробег по нескольким направлениям: из Ленинграда, Мурманска, Магнитогорска и с Украины - в Москву. Всего шло 18 упряжек из 148 собак. По пути к ним присоединились упряжки из городов Череповца, Ярославля, Нижнего Новгорода, Сормова, Архангельска, а на подступах к столице - московские. Общий путь звёздного пробега до финиша на Московском ипподроме составил более 9 тыс. км.
Во время пробега проводились митинги, беседы, населению раздавались листовки, агитирующие за Осоавиахим. Опыт, накопленный в этих пробегах, пригодился во время Великой Отечественной войны.
В 1939 году состоялась 14 Всесоюзная выставка, где было около 500 собак, а в сентябре 1940 года - последний перед войной 15 Всесоюзный смотр служебного собаководства. Тогда никто и не предполагал, что следующая всесоюзная выставка собак будет организована только через 17 лет, что многих активистов-собаководов мы недосчитаемся в своих рядах, а наши четвероногие питомцы уйдут на деле доказывать свою пригодность к боевой службе.
С началом войны клубы служебного собаководства быстро перестроились, они бесперебойно сдавали собак для армии и в то же время сумели сберечь племенное поголовье. Московский областной клуб послал в армию 7890 собак; Московский городской и Рыбинский - каждый около 6000; Свердловский - 5509 собак; Горьковский, Казанский, Тамбовский и другие - также хорошо помогали. Они принимали участие в комплектовании специальных частей служебного собаководства.
В этот период и были сформированы отряды истребителей танков, а позже батальоны собак-миноискателей. Служить в части ушли многие известные собаководы.
Окончилась война. Страна начала залечивать раны, нанесённые войной. Вернулись люди с фронтов.
Многим клубам пришлось всё начинать сначала. И здесь помог энтузиазм и преданность любителей своему делу. Инструкторы О.Д. Кошкина и С.Н. Михайлова в корзинах носили на вокзал щенков из питомника Советской Армии и клубов Москвы для отправки их в Ленинград, а уж там их прямо с вокзала разбирали любители, Приобретали их и те клубы, где не сумели сберечь основных производителей.
С 1946 года возобновились выставки служебных собак. Развернулась прерванная войной племенная работа, с небывалой энергией восстанавливалось то, что было утрачено.
С чего все начиналось
Сообщений 1 страница 10 из 10
Поделиться12017-06-23 19:08:30
Поделиться22017-06-23 19:30:57
Элла Горлова
О хороших людях и собаках
«Как жаль, что Грибоедов не оставил своих записок!
Написать его биографию было бы делом его друзей;
но замечательные люди исчезают у нас, не оставляя
по себе следов. Мы ленивы и нелюбопытны...»
А.С. Пушкин. «Путешествие в Арзрум»
На Параде Победы в Москве 24 июля 1945 года по Красной площади прошли все фронты Советской Армии и все роды войск. Вслед за сводными полками фронтов, полком Военно-морского флота и колоннами боевой техники по Красной площади шли солдаты с собаками. Это были военнослужащие ЦОКЗШВС (Центральной ордена Красной Звезды школы военных собак) и их воспитанники, прошедшие с ними войну. За взводом ЦОКЗШВС отдельно шел главный кинолог Международной федерации служебного собаководства (или, как его называли всегда — главный кинолог страны) подполковник Александр Павлович Мазовер и нес на руках бойца 14-й штурмовой инженерно-саперной бригады — собаку по кличке Джульбарс. Четвероногий боец участвовал в боях и разминировании местности на территории Румынии, Чехословакии, Венгрии и Австрии и был представлен к боевой награде — медали «За боевые заслуги». Он был единственной собакой, удостоенной такой медали.
В этот день пес еще не оправился от полученного при выполнения боевого задания ранения и не мог ходить сам. Начальник ЦОКЗШВС генерал-майор Григорий Медведев доложил об этом командовавшему парадом маршалу Константину Рокоссовскому, который поставил в известность Сталина. Главнокомандующий распорядился: «Пусть эту собаку пронесут на руках по Красной площади на моей шинели…» По личному распоряжению Сталина подполковнику Мазоверу было разрешено не чеканить шаг и не отдавать честь главнокомандующему, чтобы не беспокоить Джульбарса.
Маленькой девочкой я с мамой и папой слушала по радио репортаж о параде (как известно, телевидения в Москве в 1945 году еще не было), и когда диктор Юрий Левитан сообщал о Джульбарсе и подполковнике Мазовере, нас с мамой и папой распирала cчастливая гордость: главный кинолог Советского Союза подполковник Александр Павлович Мазовер был для нас просто Шура (а для меня – дядя Шура). Это был необыкновенный человек, и нам, его родственникам, очень повезло, что мы его знали и часто с ним общались. О нем, благороднейшем из благородных и посвятившем всю свою жизнь разведению, воспитанию и тренировке собак, я и хочу рассказать в связи с 70-летием окончания Второй мировой войны и празднованием Дня Победы.
Александр Павлович Мазовер (1905 – 1981), которого я всегда называла дядей Шурой, приходился мне на самом деле двоюродным братом. Он был сыном маминой старшей сестры Марии Савельевны Вольфсон и ее мужа Павла (Файвеля) Мазовера, по профессии провизора. Они жили в Оренбурге, там же жила вся большая семья Вольфсонов - родителей Марии. У моих деда с бабушкой было 2 сына и 4 дочери, самая младшая – Елена, моя будущая мама. Она появилась на свет, когда бабушке Славе Владимировне было больше сорока, и за три дня до этого ее старшая 21-летняя дочь Мария родила своего первенца – Александра (Шуру). У молодой матери нехватало грудного молока, и бабушка кормила грудью и дочку, и внука, так что потом маму и Шуру называли молочными братом и сестрой. Их колыбельки стояли рядом и они с первых дней жизни росли вместе, как брат и сестра. Маму с ее братом-племянником связывала крепкая дружба и с детства – общая любовь к собакам.
Дед был весьма зажиточным человеком, но вовремя скончался в 1921 году, и вскоре его семья покинула Оренбург, где слишком хорошо помнили об их прошлом богатстве. Сначала уехали учиться в Москву старшие дети, а вскоре за ними уехала туда же и бабушка с моей мамой.
Дядя Шура с детских лет увлекался собаками, подбирал и приносил домой бездомных и брошенных собак, поэтому пошел учиться не в медицинский, юридический или инженерный институты, как было принято в нашей еврейской семье, а оказался белой вороной и поступил в лениградский Институт физкультуры им. Лесгафта, который блестяще закончил в 1929 году по специальности «Служебное собаководство». С тех пор и до конца жизни он связал свою судьбу с собаками, став одним из основоположников российского собаководства.
С детских лет его страстью были доберманы – порода в те годы редкая и мало изученная, и еще до окончания института, в 1924 году стал руководителем только что созданной секции доберманов и немецких овчарок в московском ОСАВИАХИМе. На свои скромные сбережения он ухитряется приобретать за границей прекрасных чистопородных доберманов; как эксперт и разведенец становится хорошо известным далеко за пределами Москвы. К 1930 году он достигает в своей работе настолько значительных успехов, что становится одним из лучших кинологов в стране. Как вспоминал впоследствии Г. М. Чарыхов, один из его учеников и друзей и сам видный ростовский кинолог: «О, надо было только видеть лицо Александра Павловича, когда он говорил о доберманах. Оно светилось и он сам был, как натянутая струна. Мазовер был великим кинологом, знал досконально очень много пород, но когда он говорил о доберманах – он был неподражаем. Доберманист остался его стержнем. Среди близких друзей у него было прозвище Сашка-доберман».
А.П. Мазовер с доберманом Бенно и фокстерьером Смоки
у себя дома. Москва 1939 год (из моего домашнего архива)
Продолжение следует
Поделиться32017-06-23 19:36:26
Продолжени
В 1931 г. А.П. Мазовер был начальником первой экспедиции на Красноярский север, организованной Осоавиахимом и Всесоюзным институтом животноводства для изучения северного собаководства. В 1938 году его приглашают на работу в Центральный Совет Осовиахима СССР, он заканчивает курсы усовершенствования офицерского состава и вплоть до начала войны продолжает работать одновременно в подмосковном питомнике служебных собак Осовиахима в Новогирееве. С началом войны Мазовер работает в Центральной школе военного собаководства начальником отдела боевого применения собак. Там он впервые встретил свою будущую жену – Дину Волканц. Никакая сваха не смогла бы подобрать более подходящую пару, хотя их разделяли 18 лет возраста, и о Дине Волканц (ставшей моей «тетей Диной») надо написать подробно – ее и А.П. Мазовера жизнь, профессия и работа стали общими.
Александр Павлович Мазовер и его жена Дина Соломоновна
Волканц (Снимки военных лет – из архива Веры Чаплиной)
Дина Волканц родилась и жила до войны в Харькове, там же начала заниматься собаками в любительском клубе Осоавиахима и вскоре стала инструктором служебного собаководства. С началом войны профессия инструктора-кинолога стала считаться военной, и в 1941 году её, 18-летнюю студентку первого курса Харьковского театрального института, призвали в армию и направили в Центральную школу служебного собаководства обучать солдат обращаться с собаками, тоже «призванными» на военную службу. Дина получила воинское звание младшего лейтенанта и приступила к работе. Специализировалась она на подготовке собак-МРС (минорозыскной службы). Именно в школе она выбрала для работы Джульбарса (который впоследствии заслужил участие в Параде победы) и показала ее начальнику отделения. Пёс был неказист и обшарпан, и она услышала ироническое: «Хуже собаки найти не удалось? Разрешите узнать, по каким же признакам вы ее выбрали?». «По глазам», - серьезно ответила Дина. И, как оказалось, она не ошиблась. Она обучила пса всем видам служб, которые тогда только существовали, и «Жулик», как нежно его называла Дина, особенно овладел искусством поиска мин. «Средний» по чутью пёс улавливает запах взрывчатки на расстоянии 20 - 30 метров на поверхности земли и до 70 - 90 см под слоем грунта, в зависимости от величины заряда и герметичности его упаковки. Однако Джульбарс Дины Волканц этот норматив превышал в два раза, а иногда и более. Умение собаки в значительной мере зависит от умения дрессировщика. А Дина была непревзойденным мастером дрессировки. Проверкой мастерства ее и Джульбарса стало в марте 1943 г боевое задание по разминированию аэродрома в Воронеже. Его лётное поле уже разминировали, но несколько дней назад здесь подорвался бензозаправщик. Снова начались поисковые работы. Мины были прошлогодней закладки, и обнаружить их в мерзлой земле никак не удавалось. Обстановка сложилась нервозная: аэродром был очень нужен, а сколько таких сюрпризов прячется по всей его территории, не мог сказать никто. По приказу командующего инженерными войсками в Воронеж срочно отправили Дину с Джульбарсом как специалистов высшего класса по минорозыскной службе. И они показали свое искусство: за неделю Джульбарс обнаружил, а Дина обезвредила все мины и аэродром был полностью очищен.
Вылет в Воронеж оказался своеобразным экзаменом и для Дины Волканц, и для Джульбарса, и в мае 1943 г. они оба выехали на Калининский фронт. Лейтенанта Волканц назначили командиром взвода дрессировщиков - минеров 37-го отдельного батальона разминирования, которым командовал капитан Александр Мазовер. В первый же день она пошла смотреть собак, которые встретили новое лицо дружным лаем. Дневальный поименно рекомендовал каждую собаку, а профессиональная память Дины цепко запоминала кличку, собаку, ее характеристику. Тем временем солдатское "информбюро" распространило по батальону следующие сведения о новом командире.
— Девушка. Молоденькая. Воюет с первых дней. Пса привезла, своего. Зовут комвзвода Дина, так что, ребята, готовьтесь!..
Началась суматоха. А утром, когда Дина, как новый командир, принимала взвод и знакомилась с личным составом и собаками, она была немало удивлена, когда старшина Гирин бойко назвал уже знакомую ей собаку не Диной как вчера именовал ее дневальный, а Ильзой. И так еще, и еще... Новоиспеченные "ильзы", "лады" и "найды" никак не реагировали на клички; в лучшем случае, услышав свое новое имя, зевали. Глядя на невинные лица солдат и старшины Гирина, Дина все поняла и приказала оставить Динам их прежние клички.
Одну из таких собак по имени Дина Мазоверы после демобилизации привезли с собой в Москву. Она жила на персональной пенсии в школе служебного собаководства, дожила до появления в Москве телевидения и неоднократно появлялась на экране с дядей Шурой в передачах о собаках – героях войны. В честь нее я дала имя Дина своему фокстерьеру – щенку, которого мне подарил дядя Шура. Динка тоже прожила интересную и полную приключений жизнь и умерла уже в Бостоне в 1982 году на 13-м году жизни.
Продолжение следует
Поделиться42017-06-23 19:43:27
Продолжение
Несомненно, дрессировщиком Дина была выдающимся, и в том, что 37-й ОБР за оставшиеся до конца войны еще два года потерял не более 10 минеров, есть и её заслуга. Ведь минеру достаточно лишь одной ошибки...
К сожалению, на фронте действовали также отряды солдат с собаками-истребителями танков. Обняв и расцеловав отдрессированную собаку солдат надевал на неё смертельный груз и отправлял в единственную атаку на танк. Многие солдаты откровенно плакали. Собаководы давно старались выдрессировать собаку-минера так, чтобы она могла работать не как самоубийца, но эти попытки проваливались. У Дины получилось! Она сумела подготовить первую в Красной Армии собаку-диверсанта. Из наиболее способных дрессировщиков и лучших собак Волканц отобрала свою особую группу. Самым надежным исполнителем задуманной диверсии оказался Джульбарс. Поздней осенью 1943 года он успешно выполнил не учебную, а боевую задачу: выскочил на рельсы перед приближающимся немецким воинским эшелоном, сбросил тюк с зарядом, зубами выдернул чеку капсюля-воспламенителя, скатился с насыпи и умчался в лес. Джульбарс был уже рядом с минерами, когда прогремел взрыв, разметавший эшелон. Так успешно закончилась первая и пока единственная в боевой практике операция с применением собаки-диверсанта. За её подготовку лейтенант Дина Волканц была награждена орденом Красной Звезды.
Замки Праги, соборы Вены, дворцы над Дунаем — эти замечательные памятники архитектуры были спасены от разрушения благодаря феноменальному чутью Джульбарса. Документальным подтверждением тому служит справка, в которой сообщается, что с сентября 1944-го по август 1945 года, служебная собака по кличке Джульбарс в составе 14-й штурмовой инженерно-саперной бригады принимала участие в разминировании на территории Румынии, Чехословакии, Венгрии и Австрии и обнаружила 7468 мин и более 150 снарядов. Отменное чутье неутомимого пса отмечали и саперы, разминировавшие могилу Тараса Шевченко в Каневе и Владимирский собор в Киеве. Впрочем, собак-воспитанников у Дины было немало – всего за время войны было сформировано и подготовлено 18 отдельных батальонов разминирования (ОБР СМРС). Весь опыт применения собак МРС в годы войны показал, что они исключительно надежны для поиска мин, причем в любой оболочке (металлической, деревянной, пластмассовой, картонной, керамической и пр.), в то время как миноискатели, которыми пользовались тогда саперы, были способны обнаруживать мины и другие заряды преимущественно в металлических корпусах. С помощью четвероногих помощников были разминированы 303 крупных города, в том числе Киев, Харьков, Львов, Одесса, обнаружены и обезврежены миллионы мин. На зданиях, на табличках у дорог оставался их знак: торчащие вверх треугольники - ушки и надпись «Мин нет», а под ними — фамилии сержантов и офицеров, чьи подразделения проводили разминирование. Бойцы, работающие с собаками-миноискателями, делали это с особой гордостью, будучи твердо уверенными, что те участки и объекты, которые были проверены собаками, гарантировали полную безопасность.
Успехи минорозыскных собак были так велики, что 20 февраля 1944 года Генштаб Британской армии обратился в Генштаб Советской Армии, к генерал-майору Славину, с просьбой поделиться информацией, как готовить таких собак.
В 1945 году окончилась война, но на полях оставалось ещё много табличек с надписью «Осторожно-мины!». Отряды с Александром Мазовером и Диной Волканц, продолжали рискуя жизнями людей и собак, расчищать минные поля. Они оба сохранили и привезли домой свои минные палочки-щупы, с которыми прошли всю войну, и Александр Павлович все собирался сдать их в музей, но… так и не сдал. А Дина Волканц так и не стала актрисой. Лишь запись в военном билете напоминала о несостоявшейся гражданской специальности. Но об ее важной работе после войны – ниже.
Продолжение следует
Поделиться52017-06-23 20:03:15
Продолжение
В последние месяцы войны, когда Советская армия была уже на территории Германии, Александр Павлович Мазовер занимался там сбором собак элитных пород. Ему для этой цели в помощь было выделено несколько солдат-ординарцев и целый железнодорожный вагон для отправки собак в Советский Союз. В то время, когда вся советская армия, от солдат до маршалов, ошалев от западного изобилия, тащила трофеи, стремясь напастись на всю будущую мирную жизнь, он ни сантиметра площади вагона не использовал для личных нужд. Он спасал брошенных собак – в пустых домах и виллах он часто находил собак, хозяева которых бежали, бросив своих питомцев. Единственное, от чего он не мог удержаться (по его же рассказам) – это от фарфоровых статуэток собак, которые он коллекционировал, и если ему попадались такие в немецких домах, он прихватывал порой одну-две для своей коллекции. Это и были все его военные трофеи! Уже после войны, когда мы приходили к нему домой в гости (невзирая на свои выдающиеся заслуги, он попрежнему жил в тех же двух небольших комнатах старого арбатского деревянного особняка с печным отоплением, где раньше жил с сестрой и матерью, а теперь – с женой и тещей), я прилипала к стеклянной горке, где стояли фигурки собак. Все они были очень изящные и как живые (немецкого и английского производства, тонкой работы), и дядя Шура открывал горку, доставал поочередно фигурку за фигуркой и рассказывал мне об особенностях и признаках каждой породы, как она создавалась и для каких нужд и по памяти называл десятки имен ее собак-чемпионов и рекордсменов. Дядя Шура был прекрасным рассказчиком, со спокойным и приятным тембром голоса. Он был также и прекрасным рисовальщиком: как только он приходил к нам, я тащила ему подаренный им же альбом для рисования – листы плотного ватмана, скрепленные толстым шнуром между двумя красными ледериновыми обложками, и он быстро и мастерски-безошибочно набрасывал силуэты собак разных пород. Я выучила все породы собак по этим рисункам, хранила этот альбом долго и пыталась даже увезти с собой в эмиграцию, но бдительные таможенники 70-х правильно усмотрели в нем «предмет художественной ценности» и не пропустили к вывозу. Я оставила этот альбом сестре дяди Шуры.
Из Германии дядя Шура привез еще один неожиданный «трофей»: в одной из покинутых вилл он увидел висящую клетку с попугаем, не мог оставить птицу погибать от голода и прихватил клетку с собой в «собачий» вагон. После демобилизации он привез попугая в Москву и держал у себя. Попугая назвали Бибигон и он истово привязался к хозяину. Несколько раз я видела, как, придя с работы домой, дядя Шура открывал клетку и выпускал попугая «прогуляться». Тот вылетал, тут же садился к нему на погон, засовывал свой клюв в уголок его рта, закрывал глаза и распускал крылья в полной истоме счастья. В такой позе он мог оставаться бесконечно, пока его не снимали с плеча. Но этот же попугай стал причиной домашних раздоров: он оказался жестоким женоненавистником (может, с прежней жизни?) или ревнивцем (в новой жизни?). В отсутствие дяди Шуры его нельзя было выпускать из клетки – он тут же кидался к жене Дине или к ее матери и норовил своим крючковатым клювом ущипнуть посильнее, порой даже ранил до крови. Поставленный перед выбором своими женщинами, дядя Шура отдал попугая К.И. Чуковскому, с которым был хорошо знаком (мне кажется, он был знаком со всеми порядочными, добрыми и честными людьми, они образовывали невидимое, но прочное братство по духу).
Чуковский дал имя Бибигон герою своей сказки «Приключения Бибигона», впервые опубликованной в журнале «Мурзилка» частями с 1945 по 1946 годы (она почти сразу подверглась разносной идеологической критике и явилась прологом к постановлению о журналах «Звезда» и «Лениград» и травле Зощенко и Ахматовой). К сожалению, я не знаю, что было вначале – курица или яйцо: назвал ли Чуковский свою сказку по имени попугая, или дядя Шура назвал так попугая в поддержку Чуковского, но связь, несомненно, была.
После войны и демобилизации Александр Павлович вернулся к своей любимой работе – служебному собаководству. Он руководил военным питомником "Красная Звезда" под Москвой.
Это была большая фабрика по воспроизводству немецких овчарок и там же отрабатывались основные направления в их разведении. Почти все восточно-европейские овчарки послевоенного периода были потомками тех трофейных собак, которых под руководством А. П. Мазовера эшелонами вывезли из поверженной Германии в 1945 году. Из воспоминаний того же Г. М. Чарыхова: «... Благодаря своей эрудиции, интеллигентности и доброжелательности Мазовер очень выделялся на общем фоне и легко располагал к себе людей. Он был собаководом от Бога. Экспертиза его всегда была четкой, ясной и неоспоримой, глаз и вкус никогда не подводили. Он мгновенно находил контакт с самыми злобными и необузданными собаками и запросто влюблял их в себя. Да и сам обожал собак безмерно. Кроме того, он заботливо опекал собак, которые в этом нуждались. В холодных вольерах "Красной Звезды" помимо лохматых собак жили и короткошерстные — палевый дог Пурш, доберманша Нега и другие. А.П. их подкармливал в холодные дни, гулял с ними, чтобы они согрелись, не перепоручая бедолаг равнодушным солдатам. Иногда, когда не мог сам, звонил мне с просьбой погулять с его подопечными. У него самого там был знаменитый черный кобель Альф из питомника Геринга. Хотя официально он числился в питомнике «Красная Звезда», но большую часть времени жил у него дома...»
Конечно, пребывание под одной крышей двух таких страстных собачников как Александр Павлович и его жена Дина создавало порой напряженность в семье. Каждый ревновал другого к его любимой собаке. Я помню, как какое-то время у них дома жил другой воспитанник из «Красной Звезды» - гигантский мастиф по имени Гризли (именно тогда дядя Шура рассказал мне заодно и об американских медведях-гризли, а также подарил книгу Альфреда Брэма «Жизнь животных»), что вызывало большое неудовольствие тети Дины. Ситуация горячо обсуждалась у нас дома, и мое сочувствие целиком было на стороне дяди Шуры. Но собаку вскоре пришлось вернуть в питомник.
Продолжение следует
Поделиться62017-06-23 21:09:03
Продолжение
Этого Альфа дядя Шура никогда не покидал надолго и часто брал с собой в поездки. Племянник Александра Павловича Валерий (сын его родной сестры Лили Павловны Мазовер, в замужестве Конторович) рассказывал мне: «Хорошо помню, как он приехал к нам в Ленинград на Загородный [проспект] с немецкой овчаркой Альфом, которого он спас от голодной смерти. У нас был тогда кот Алешка, так этот Альф позволял коту ходить по его спине, как по Невскому и ни разу его не тронул. Выдрессирован был великолепно, а уж какой был красавец!»
Валерий с овчаркой Альфом. 1951 г.
Ленинград (из моего личного архива)
Дядя Шура также привез из Германии шотландских черных терьеров (скотч-терьеров), этой породы до войны в СССР почти не было. Среди его друзей – страстных собачников были писатель И.Г. Эренбург и М. Н. Румянцев, известный всем как клоун Каран д’Аш (так вначале писали это имя на цирковых афишах, то потом стали писать Карандаш – понятнее для простого народа). Им он подарил по щенку скочтерьера от первого помета своей собаки Монки. Илья Григорьевич назвал своего щенка Кляксой, а Михаил Николаевич своего – Кукарача. С ней он выступал на манеже, и ее знала вся страна. Раза два дядя Шура брал меня с собой в гости к Эренбургу на его дачу под Москвой в Новом Иерусалиме – мы ехали навестить Кляксу, и я мало обращала там внимания на знаменитого писателя (!).
Мне гораздо интереснее были визиты в цирк к Карандашу, куда дядя Шура изредка водил меня. Помню, как в Москву в начале 50-х, в самый разгар дружбы с китайцами, когда все еще пели "Сталин и Мао слушают нас! Москва - Пекин..." и т.д., приехал китайский цирк, и, конечно, дядя Шура получил от Румянцева билеты и взял меня с собой. До сих пор помню китайских жонглеров с огромными фарфоровыми вазами, которые они перекатывали по спине, плечам и через голову, как пушинки; а потом мы пошли в уборную к Карандашу, и дядя Шура с ним углубились в разговор о собаках и забыли обо мне, а я сидела в уголку, обняв Кукарачу. Цирк я люблю до сих пор.
Я думаю, что дядя Шура уделял мне столько времени потому, что был все же одинок: своих детей у него не было, сестра с семьей жили в Ленинграде, туда же после войны уехала к дочери его мать растить там единственного внука Валерия. Он скучал по родным, а вся его нерастраченная любовь к детям досталась мне.
Среди друзей дяди Шуры, которые так или иначе оказали воздействие на мое нравственное воспитание, я помню еще несколько известных имен: кинорежиссера Александра Згуриди (1904-1998), снимавшего научно-популярные фильмы о животных. Дядя Шура взял меня на премьеру фильма Згуриди «Лесная быль» (вышел в 1950 году) о злоключениях бобренка – это был добрый и очень правдивый фильм, который тоже консультировал дядя Шура. В Ленинграде жила другая хорошая его приятельница – замечательная дрессировщица собак Лидия Ивановна Острецова, консультант или непосредственный помощник многих фильмов, где «играли» собаки (я особенно люблю один из таких фильмов – «Учитель пения», 1973 года, в главной роли – А.А. Попов). Теперь оба фильма есть на Youtube, посмотрите – не пожалеете!
Бернард Гржимек (1909-1987) – многолетний директор зоопарка во Франкфурте-на Майне, одного из лучших зоопарков в Европе. Гжимек был большой ученый-зоолог и неутомимый путешественник, много раз бывал в СССР и не раз выступал по телевидению с рассказами о своих путешествиях и наблюдениях. Он был также первоклассным популяризатором, написавшим много интереснейших книг о жизни животных. Некоторые его книги были переведены на русский язык и изданы в СССР. Такие два человека, как Гржимек и Мазовер неизбежно должны были пересечься профессионально, и они встретились в Москве, а потом дядя Шура бывал у него во Франкфурте. Книгу Гржимека «Они принадлежат всем» (о диких животных и их защите и сохранении) с автографом Гржимека дядя Шура подарил мне сразу, как она вышла в русском переводе, и она до сих пор хранится в моей домашней библиотеке.
Продолжение следует
Поделиться72017-06-23 21:15:05
Интересно про Мазовера? Продолжать или не надо?
Поделиться82017-06-24 10:44:34
Интересно про Мазовера? Продолжать или не надо?
Понятно. Больше переносить текст сюда не буду. Для тех, кому интересно, вот ссылка http://www.berkovich-zametki.com/2015/Z … rlova1.php
Пы. Сы. Почему переносила? Потому что часто в интернете теряются сайты. Идешь по ссылке, а там пусто или туда антивирус не пускает.
Поделиться92017-06-24 13:00:37
Интересно про Мазовера? Продолжать или не надо?
Очень интересно.Прочла всё с большим удовольствием.
Поделиться102017-06-24 18:50:22
СМарина
Интересно, интересно!
Просто выходные и дни хорошие выдались, поэтому не ответили наверно. Да еще последний звонок, Белые ночи.
Марина ничего не бывает зря. Я например прочитала с удовольствием. Да я читала это раньше, но это было давно, и другое восприятие. Хорошо что ты напомнила.
Похожие темы
Ясен Перец и все-все-все)))(много видео и фото!) | Дела семейные | 2018-03-04 |
Статьи Armin Winkler | Дрессировка | 2019-02-13 |
Основы следовой работы. | Дрессировка | 2019-02-13 |
Инбридинг и Аутбридинг. | Экстерьер | 2019-12-30 |
7.10.2017 2×САС КЛЖ «ОЛИМП» и МКК «ГРАН ПРИ»» | Обсуждение результатов выставок | 2017-10-13 |